У любого великого изобретения есть своя предыстория. Обычно открытию предшествует что-то совсем с ним не связанное. Упало на голову Исаака Ньютона спелое яблоко, набило физику шишку. Поднял Ньютон яблоко, надкусил, а потом подумал: а что это оно вниз упало, а не в сторону или вверх? Так был открыт закон всемирного тяготения... 

С ксероксом, то есть копировальным аппаратом, название которого давно стало именем нарицательным, про­изошло примерно то же. Идея этой штуки пришла в голову Честеру Флой-ду Карлсону в рабочее время, когда он проявлял фотоотпечатки документов. Вроде бы ничего, что могло бы навести его на изобретение, не происходило. Самая что ни на есть рутина рядового фотолаборанта. А поди ж ты, придумал новую технологию.
Впрочем, начнем с самого начала, тем более что речь идет о человеке необыкновенном. А именно - о нео­быкновенно талантливом, необыкно­венно скромном и необыкновенно... бедном. Большую часть жизни Карлсон перебивался с хлеба на воду. И разбогател лишь на склоне лет, когда жить оставалось всего ничего.
Он появился на свет 8 февраля 1906 г. в Сиэтле, штат Вашингтон, США, в семье нищего парикмахера эмигранта из Швеции. Детства у Честера, можно сказать, не было. У отца не хватало денег даже на лицензию, поэтому он промышлял своим ремеслом ци­рюльника полулегальным образом. Однако мальчишке удалось выучиться в школе и поступить в Калифорнийский технологический институт в рамках кво­ты на бесплатное обучение детей из бедных семей. Что само по себе говорит о выдающихся способностях юноши, ведь ему пришлось участвовать в конку рсе абитуриентов и доказывать приемной комиссии свое право на обучение.
Защитив диплом физика, Карлсон стал искать работу. Но из-за разразив­шейся экономической депрессии был вынужден забыть о науке и устроиться лаборантом в нью-йоркское патентное бюро. В его обязанности входило копирование документов. А технология в те времена была только одна: в темной комнате документ укладывался на фотопластинку, пластинка экс­понировалась, проявлялась, а потом с нее тем же контактным способом печа­талась копия документа на фотобумаге. На все про все уходило около получаса - и это на один-единственный документ. А в патентном бюро таких документов было тысячи и тысячи.
Честер, выпускник престижного ин­ститута, дипломированный физик, зара­батывал сущие гроши. Денег едва хвата­ло на то, чтобы прокормиться и снимать крошечну ю квартирку. Эта квартира и стала его личной лабораторией. В един­ственной комнате Карлсон жил, на кухне ставил свои опыты по светокопирова­нию. Он экспериментировал с серой, ко­торая, как известно, имеет весьма специ­фический запах. На него и отреагирова­ла домохозяйка Карлсона. Она подосла­ла к постояльцу дочь Линду: - Честер, из вашей комнаты идет такой ужасный запах, что соседи жалу­ются. Какого черта вы у себя делаете?
Карлсон принялся терпеливо объ­яснять дев шке суть своего открытия. Линда с интересом выслушала, а потом пересказала все матери. И домохозяйка (кто бы мог подумать!), что называется, прониклась и выделила Карлсону под его эксперименты отдельное помещение - небольшой сарайчик, примыкающий к соседней с домом гостинице «Астория».
Эта история получила неожиданное продолжение - Линда влюбилась в постояльца. И через некоторое время Честер и Линда стали супругами...
22 октября 1938 г. опыты Карлсона дали первый результат. Он взял отмытую от эмульсии стеклянную фотопластинку и написал на ней чернилами: 10-22-38 Astoria. (К слову, многие ошибочно полагают, что открытие было сделано в номере гостиницы «Астория», но это не так - Карлсон обозначил место эксперимента названием соседнего здания, поскольку у его сарая не было ни имени, ни адреса). Затем Честер взял отполированную металлическую пластину, покрытую тонким слоем серы, и энергично потер ее сухой хлопчатобумажной тканью. Затем сложил «бутербродом» стеклянную и металлические пластины и ВКЛЮЧИЛ яр­кую лампу.